Задание: Преканон. Нэа, Кросс, Аллен 35-летней давности. С чего Нэа решил убить Графа? Как он встретился с Кроссом? Почему Кросс мать его колдун на службе ватикана, а не сгорел на костре как все порядочные люди? Кто додумался засунуть в мальчика и темную материю и чистую силу? Почему его при этом не разорвало к хренам собачьим? И так далее.
Название: Черно-белый
Автор: Neah team
Бета: анонимный доброжелатель
Размер: мини (1269 слов)
Пейринг/Персонажи: Нэа/Мариан Кросс, упоминается Аллен и Мана
Категория: слэш
Жанр: фотографии
Рейтинг: PG-13
Память странная дама, кое-что она забывает, лишь стоит отвернуться, а кое-что держит при себе до скончания веков.
Что забудется, а что останется не может предугадать никто.
И зачастую лучше всего носить у сердца небольшую стопку фотографий, где память замирает, концентрируется, живет.
Черно-белая память.
1.
— Если ты не будешь улыбаться, я тебя убью. И шляпу сними.
— Чем тебе шляпа не угодила?
— Она твою наглую рожу загораживает.
— Так может быть…
— Не может!
Нэа сам снимает с Мариана шляпу, отбрасывает ее в угол и приглаживает непослушные рыжие волосы.
— Молодые люди готовы? — интересуется пожилой фотограф.
— Еще пару минут, — не глядя говорит ему Нэа, сражаясь с особо непослушным локоном.
— Вот что ты делаешь? — интересуется Мариан, и, пока фотограф отверачивается, приобнимает Нэа.
— А ты? — смеется тот и откровенно прижимается, а потом легко выскальзывает из объятьев и идет к стулу, стоящему посреди небольшой комнаты, как раз напротив фотоаппарата. — Чур, я сижу!
Мариан послушно становится позади, кладет руку ему на плечо чуть сжимает, а потом расслабляется, пытается сделать умное лицо, получается плохо.
Фотограф долго, критически осматривает получившуюся композицию и, видимо, остается доволен.
***
Это фото было первым в коллекции. Но сохранилось оно лучше всего. Прекрасная работа фотографа и ретушера. У Нэа веселые глаза и добрая улыбка, у Мариана чуть нахмуренные брови и почти не заметно отсутствие одного глаза.
Какие они там молодые! Вся жизнь впереди. Полная надежд и планов.
2.
Уже почти полдень, а они все еще в постели. Нэа наотрез отказывается выбираться из-под одеяла. А Мариан валяется с ним за компанию. Им хорошо, и весь мир становится таким неважным. Они говорят, обсуждают планы на будущее, занимаются любовью.
Это был теплый, нежный, тягучий и сладкий день. День полный тихих стонов, прикосновений. Мариан даже пробовал в чем-то признаваться, но Нэа накрывал его рот ладонью и качал головой.
Не время?
Может быть.
А оно когда-нибудь настанет?
Они никак не могли насытиться друг другом.
Но к вечеру все же пришлось вставать. Голод сделал свое дело. Да и Нэа сказал, что без кофе существовать вообще отказывается.
Они идут в недорогой ресторанчик, где божественно готовят яичницу и подают невероятно сытное ирландское рагу. Ну, и кофе, конечно.
Когда они выходят, все небо уже усыпано звездами.
Небольшая фотомастерская почти закрывается, когда Нэа решает, что им просто необходимо сегодня сделать снимок.
Именно сегодня.
И фотограф не отказывает, пускает.
***
Мариан сидел на стуле, а Нэа стоял позади него, приобнимая за плечи. Большего они не могли себе позволить.
А так хотелось.
3.
Они пьяны и веселы. Мариан заказывает очередную бутылку, Аллен смеется и рассказывает какую-то длинную университетскую историю. Нэа не слушает. У Нэа в голове только музыка. Он что-то напевает, его пальцы касаются белоснежной скатерти словно клавиш.
— А я ему и говорю… — Аллен не унимается.
И как он умудряется говорить и есть одновременно?
Мариан смеется, подливает в бокалы шампанское.
Они ждут. И вот, на возвышение в глубине зала поднимаются музыканты и певица — местная знаменитость. Пианист берет пару пробных аккордов, начинает играть.
Аллен замолкает под строгим взглядом Кросса, даже жевать перестает.
На сцене Мария. И она поет. Нэа подается вперед, облизывается.
— Богиня!
Мариан откидывается на спинку стула, косится то на сцену, то на Нэа.
Этим вечером все идет так, как нужно.
Фотографироваться они поехали на следующий день. Нэа настоял. Мария отнекивалась, но он уговорил ее. Сказал, что будет обожать даже ее портрет. Она согласилась.
***
Она сидела в глубоком кресле и держала в руках алую розу, рядом с ней на одном колене стоял Мариан, Нэа устроился с другой стороны, склонившись к Марии, словно что-то шептал ей на ушко, Ален оперся на спинку кресла и смотрел прямо в фотокамеру. Он единственный смотрел туда. Остальным было не до того.
4.
Нэа молчит весь вечер и всю ночь. Не дает Мариану прикоснуться к себе, просто ложится рядом и засыпает. Утром, накинув рубашку на голое тело, привидением ходит по квартире, и лишь после того, как Мариан приготовил кофе, говорит:
— Мана заболел.
Днем они идут в больницу. Мариан не заходит в палату, ждет Нэа в коридоре. Смотрит в окно, морщится от запаха лекарств, страдает — ему безумно хочется курить.
Все здесь ему кажется нереальным. И яркий свет, и люди в белом. Особенно люди в белом.
Сердце сжимается. Мариан ловит себя на ревности, но ругает себя и отбрасывает ненужные мысли прочь.
Нэа выходит из палаты почти через час. Не оглядываясь идет к выходу, словно ему нетерпится покинуть это место.
Неудивительно.
На улице Мариан, наконец, закуривает. Какое же это блаженство! Нэа забирает у него сигарету, неумело затягивается, кашляет и выбрасывает окурок прочь.
Почему они идут фотографироваться в этот день — непонятно. Просто идут и все.
***
Они сидели рядом, Мариан с идеально прямой спиной, а Нэа привалился к его плечу, словно у него ни на что не осталось сил.
Потом, глядя на фотографию, Нэа говорил, что от нее веет постмортемом. Мариан злился, не соглашался. Но с фото на него, и, правда, совершенно мертвыми глазами смотрел Нэа.
5.
Какое-то время они не видятся. Каждый занимается своими делами. Мариан корпит в библиотеках, а Нэа пишет музыку.
Первым не выдерживает Нэа.
Он приходит к Мариану, не спрашивая ничего, берет его за руку и тащит за собой. Сопротивляться было бесполезно.
Они целый день бродят по городу, заглядывая в такие места, о существовании которых Мариан даже не догадывался! А уж он-то знал многое.
Долго сидят в порту, кормя чаек сладкими булочками.
Гуляют по крышам, пугая голубей и котов. И, казалось, весь мир лежит у их ног.
— Расскажи мне что-нибудь, — просит Нэа.
Мариан даже растерялся. А потом все же рассказывает о служителях Ватикана, которые приходили навестить его, скромного ученого.
— Не прибедняйся, — Нэа ложится, устроив голову на бедре Мариана. — Ты какой угодно, но не скромный.
— Тебе лучше знать, — соглашается Мариан, перебирая темные пряди Нэа.
— Еще бы, — смеется тот, а потом резко встает.
Его словно подменили. Он разгоняет голубей, одного даже умудряется пнуть. Те разлетаются, теряя перья.
Нэа что-то кричит, машет руками. Мариан не может понять, что с ним происходит. Ловит его в объятья, но Нэа вырывается, ударяет кулаками Мариана в грудь и почти сразу затихает.
- Идем, - говорит через какое-то время и, отряхнув пальто, набрасывает себе на плечи.
Если в голову Нэа приходит какая-то идея — остановить его невозможно.
***
В этот раз была не одна фотография, а целая серия.
Нэа стоит, опираясь на тумбу.
Мариан сидит на стуле.
Они оба стоят спина к спине.
Нэа на полу с мишкой в руках.
Мариан курит трубку.
Это были лучшие их фотографии.
6.
— Напомни-ка, где я тебя подобрал? — Нэа в ярости, он переминается с носка на пятку, и зло смотрит на Мариана. — На какой помойке? — Он почти рычит.
А Мариан молчит. Такие вспышки ярости для Нэа в последнее время становятся в порядке вещей.
— В какой выгребной яме? — Нэа кричит и подходит ближе, смотрит снизу вверх, понимает, что оказывается не в самом выгодном положении, и пытается сделать шаг назад, но Мариан ему не дает.
Хватает за лацканы дорого пиджака, подтягивает к себе ближе, целует.
Нэа затихает, словно его выключили, не сопротивляется, позволяя делать с собой все, что угодно. А потом, когда Мариан отпускает его, облизывается задумчиво, проводит пальцами по губам и говорит:
— Ватиканская шлюха, — его голос звучит мягко, почти любовно, — орденский выкидыш. – смеется, а потом, словно так и было нужно. — Пойдем. Этот момент надо запечатлеть.
***
Нэа устроился на кушетке в позе, которая больше подходит девушке. Но его это не заботит. Мариан присел на подлокотник и смотрел на Нэа. Этот взгляд лучше всего получается на фотографии. Чуть тревожный, полный заботы.
А Нэа выглядел усталым. Кажется, вот-вот заснет.
Фотографии не лгут.
7.
Это было воскресение. Или может быть июль? Скорее всего, часа три по Фаренгейту.
Нэа уже не хватало сил держать внутри безумие, рвущее душу на части. Мир переворачивался с ног на голову.
Его фотографий больше нет.
На последней Мариан один.
В форме Черного Ордена, в широкополой шляпе, скрывающей глаза. С сигаретой и ехидной улыбкой.
***
…
Автор: Neah team
Бета: анонимный доброжелатель
Размер: мини (1269 слов)
Пейринг/Персонажи: Нэа/Мариан Кросс, упоминается Аллен и Мана
Категория: слэш
Жанр: фотографии
Рейтинг: PG-13
Память странная дама, кое-что она забывает, лишь стоит отвернуться, а кое-что держит при себе до скончания веков. Что забудется, а что останется не может предугадать никто.
И зачастую лучше всего носить у сердца небольшую стопку фотографий, где память замирает, концентрируется, живет.
Черно-белая память.
1.
— Если ты не будешь улыбаться, я тебя убью. И шляпу сними.
— Чем тебе шляпа не угодила?
— Она твою наглую рожу загораживает.
— Так может быть…
— Не может!
Нэа сам снимает с Мариана шляпу, отбрасывает ее в угол и приглаживает непослушные рыжие волосы.
— Молодые люди готовы? — интересуется пожилой фотограф.
— Еще пару минут, — не глядя говорит ему Нэа, сражаясь с особо непослушным локоном.
— Вот что ты делаешь? — интересуется Мариан, и, пока фотограф отверачивается, приобнимает Нэа.
— А ты? — смеется тот и откровенно прижимается, а потом легко выскальзывает из объятьев и идет к стулу, стоящему посреди небольшой комнаты, как раз напротив фотоаппарата. — Чур, я сижу!
Мариан послушно становится позади, кладет руку ему на плечо чуть сжимает, а потом расслабляется, пытается сделать умное лицо, получается плохо.
Фотограф долго, критически осматривает получившуюся композицию и, видимо, остается доволен.
***
Это фото было первым в коллекции. Но сохранилось оно лучше всего. Прекрасная работа фотографа и ретушера. У Нэа веселые глаза и добрая улыбка, у Мариана чуть нахмуренные брови и почти не заметно отсутствие одного глаза.
Какие они там молодые! Вся жизнь впереди. Полная надежд и планов.
2.
Уже почти полдень, а они все еще в постели. Нэа наотрез отказывается выбираться из-под одеяла. А Мариан валяется с ним за компанию. Им хорошо, и весь мир становится таким неважным. Они говорят, обсуждают планы на будущее, занимаются любовью.
Это был теплый, нежный, тягучий и сладкий день. День полный тихих стонов, прикосновений. Мариан даже пробовал в чем-то признаваться, но Нэа накрывал его рот ладонью и качал головой.
Не время?
Может быть.
А оно когда-нибудь настанет?
Они никак не могли насытиться друг другом.
Но к вечеру все же пришлось вставать. Голод сделал свое дело. Да и Нэа сказал, что без кофе существовать вообще отказывается.
Они идут в недорогой ресторанчик, где божественно готовят яичницу и подают невероятно сытное ирландское рагу. Ну, и кофе, конечно.
Когда они выходят, все небо уже усыпано звездами.
Небольшая фотомастерская почти закрывается, когда Нэа решает, что им просто необходимо сегодня сделать снимок.
Именно сегодня.
И фотограф не отказывает, пускает.
***
Мариан сидел на стуле, а Нэа стоял позади него, приобнимая за плечи. Большего они не могли себе позволить.
А так хотелось.
3.
Они пьяны и веселы. Мариан заказывает очередную бутылку, Аллен смеется и рассказывает какую-то длинную университетскую историю. Нэа не слушает. У Нэа в голове только музыка. Он что-то напевает, его пальцы касаются белоснежной скатерти словно клавиш.
— А я ему и говорю… — Аллен не унимается.
И как он умудряется говорить и есть одновременно?
Мариан смеется, подливает в бокалы шампанское.
Они ждут. И вот, на возвышение в глубине зала поднимаются музыканты и певица — местная знаменитость. Пианист берет пару пробных аккордов, начинает играть.
Аллен замолкает под строгим взглядом Кросса, даже жевать перестает.
На сцене Мария. И она поет. Нэа подается вперед, облизывается.
— Богиня!
Мариан откидывается на спинку стула, косится то на сцену, то на Нэа.
Этим вечером все идет так, как нужно.
Фотографироваться они поехали на следующий день. Нэа настоял. Мария отнекивалась, но он уговорил ее. Сказал, что будет обожать даже ее портрет. Она согласилась.
***
Она сидела в глубоком кресле и держала в руках алую розу, рядом с ней на одном колене стоял Мариан, Нэа устроился с другой стороны, склонившись к Марии, словно что-то шептал ей на ушко, Ален оперся на спинку кресла и смотрел прямо в фотокамеру. Он единственный смотрел туда. Остальным было не до того.
4.
Нэа молчит весь вечер и всю ночь. Не дает Мариану прикоснуться к себе, просто ложится рядом и засыпает. Утром, накинув рубашку на голое тело, привидением ходит по квартире, и лишь после того, как Мариан приготовил кофе, говорит:
— Мана заболел.
Днем они идут в больницу. Мариан не заходит в палату, ждет Нэа в коридоре. Смотрит в окно, морщится от запаха лекарств, страдает — ему безумно хочется курить.
Все здесь ему кажется нереальным. И яркий свет, и люди в белом. Особенно люди в белом.
Сердце сжимается. Мариан ловит себя на ревности, но ругает себя и отбрасывает ненужные мысли прочь.
Нэа выходит из палаты почти через час. Не оглядываясь идет к выходу, словно ему нетерпится покинуть это место.
Неудивительно.
На улице Мариан, наконец, закуривает. Какое же это блаженство! Нэа забирает у него сигарету, неумело затягивается, кашляет и выбрасывает окурок прочь.
Почему они идут фотографироваться в этот день — непонятно. Просто идут и все.
***
Они сидели рядом, Мариан с идеально прямой спиной, а Нэа привалился к его плечу, словно у него ни на что не осталось сил.
Потом, глядя на фотографию, Нэа говорил, что от нее веет постмортемом. Мариан злился, не соглашался. Но с фото на него, и, правда, совершенно мертвыми глазами смотрел Нэа.
5.
Какое-то время они не видятся. Каждый занимается своими делами. Мариан корпит в библиотеках, а Нэа пишет музыку.
Первым не выдерживает Нэа.
Он приходит к Мариану, не спрашивая ничего, берет его за руку и тащит за собой. Сопротивляться было бесполезно.
Они целый день бродят по городу, заглядывая в такие места, о существовании которых Мариан даже не догадывался! А уж он-то знал многое.
Долго сидят в порту, кормя чаек сладкими булочками.
Гуляют по крышам, пугая голубей и котов. И, казалось, весь мир лежит у их ног.
— Расскажи мне что-нибудь, — просит Нэа.
Мариан даже растерялся. А потом все же рассказывает о служителях Ватикана, которые приходили навестить его, скромного ученого.
— Не прибедняйся, — Нэа ложится, устроив голову на бедре Мариана. — Ты какой угодно, но не скромный.
— Тебе лучше знать, — соглашается Мариан, перебирая темные пряди Нэа.
— Еще бы, — смеется тот, а потом резко встает.
Его словно подменили. Он разгоняет голубей, одного даже умудряется пнуть. Те разлетаются, теряя перья.
Нэа что-то кричит, машет руками. Мариан не может понять, что с ним происходит. Ловит его в объятья, но Нэа вырывается, ударяет кулаками Мариана в грудь и почти сразу затихает.
- Идем, - говорит через какое-то время и, отряхнув пальто, набрасывает себе на плечи.
Если в голову Нэа приходит какая-то идея — остановить его невозможно.
***
В этот раз была не одна фотография, а целая серия.
Нэа стоит, опираясь на тумбу.
Мариан сидит на стуле.
Они оба стоят спина к спине.
Нэа на полу с мишкой в руках.
Мариан курит трубку.
Это были лучшие их фотографии.
6.
— Напомни-ка, где я тебя подобрал? — Нэа в ярости, он переминается с носка на пятку, и зло смотрит на Мариана. — На какой помойке? — Он почти рычит.
А Мариан молчит. Такие вспышки ярости для Нэа в последнее время становятся в порядке вещей.
— В какой выгребной яме? — Нэа кричит и подходит ближе, смотрит снизу вверх, понимает, что оказывается не в самом выгодном положении, и пытается сделать шаг назад, но Мариан ему не дает.
Хватает за лацканы дорого пиджака, подтягивает к себе ближе, целует.
Нэа затихает, словно его выключили, не сопротивляется, позволяя делать с собой все, что угодно. А потом, когда Мариан отпускает его, облизывается задумчиво, проводит пальцами по губам и говорит:
— Ватиканская шлюха, — его голос звучит мягко, почти любовно, — орденский выкидыш. – смеется, а потом, словно так и было нужно. — Пойдем. Этот момент надо запечатлеть.
***
Нэа устроился на кушетке в позе, которая больше подходит девушке. Но его это не заботит. Мариан присел на подлокотник и смотрел на Нэа. Этот взгляд лучше всего получается на фотографии. Чуть тревожный, полный заботы.
А Нэа выглядел усталым. Кажется, вот-вот заснет.
Фотографии не лгут.
7.
Это было воскресение. Или может быть июль? Скорее всего, часа три по Фаренгейту.
Нэа уже не хватало сил держать внутри безумие, рвущее душу на части. Мир переворачивался с ног на голову.
Его фотографий больше нет.
На последней Мариан один.
В форме Черного Ордена, в широкополой шляпе, скрывающей глаза. С сигаретой и ехидной улыбкой.
***
…
@темы: Квест 5, Команда Нэа
-
-
16.12.2014 в 08:47